Памяти Смелого... (Анатолию Лаухину)
ОСТАЛСЯ ВЕРЕН МЕЧТЕ… «Хоть летать и не будешь, но всё же рядом с самолётами…» О небе Толик Лаухин мечтал с детства. С восторгом и завистью смотрел он в голубое небо, провожая взглядом серебристые изящные силуэты. Он прочёл кучу книг об авиации, о лётчиках, делал летающие модели, сотни раз смотрел любимые фильмы о летчиках. Куда пойти учиться после окончания школы – такой вопрос не стоял перед Анатолием. Он с малых лет готовил себя к профессии и судьбе лётчика. За плечами – выпускные экзамены, последний школьный бал. Впереди – строгие экзамены в лётное училище. Но перед этим необходимо пройти не менее строгую медицинскую комиссию. И здесь Анатолия подстерегала неприятность, грозившая поставить крест на мечте паренька. В детстве Толик сломал палец на руке, он сросся, но, видимо, не совсем правильно, - на нём появилось какое-то утолщение, и он частично потерял свою подвижность. Строгой отборочной комиссии этого оказалось достаточно, чтобы вынести суровый диагноз: в пилоты не годен. Парень пал духом. К нему подошёл один из членов комиссии, и, видя переживания паренька, посоветовал ему поступать в техническое лётное училище. «Хоть летать и не будешь, но всё же рядом с самолётами…» И Анатолий решился – он подал документы в ПВАТУ (Пермское военное авиационно-техническое училище). Выбор училища предопределил ещё и тот факт, что в ПВАТУ уже учился его родственник Валерий Свиридов. Документы приняли. Парень сдал вступительные экзамены. И тут его ждал ещё один неприятный сюрприз: в училище принимали только с семнадцати лет. А Толику на тот момент было шестнадцать с хвостиком. Но здесь Анатолий, пожалуй, впервые проявил такую черту характера, как настойчивость и упорство. Он отправился к командиру училища… И в виде исключения сельского паренька оставили в училище. …согласно марксистко-ленинской теории, которую им «вдалбливали» в течение всего процесса обучения, да и после тоже, «экспорт революции невозможен». ТуркВО… Жара. Песок. Чужие нравы и обычаи. В город Чирчик был направлен после окончания училища молодой офицер, техник по вооружению Анатолий Лаухин. В конце 1979 года снова широко стала распространяться фраза «интернациональный долг», в последний раз звучавшая в 30-х годах ХХ-го века, когда наши ребята воевали в Испании. И хотя различных горячих точек, в которых воевали советские люди, было немало (Куба, Корея, Вьетнам…), так широко эти события не освещались. Офицеры 136-го АПИБ (авиационный полк истребителей-бомбардировщиков) в разговорах между собой выражали недоумение. Ведь, согласно марксистко-ленинской теории, которую им «вдалбливали» в течение всего процесса обучения, да и после тоже, «экспорт революции невозможен». Такие рассуждения пресекались, признавались «политически неграмотными», доходило дело до взысканий. Начиналась десятилетняя афганская эпопея, которая прошла жестокой метлой по судьбам многих советских людей. Именно тогда офицерам 136-го АПИБ «в режиме реального времени» были доведены инструкции и особенности ведения боевых действий в стране, исповедующей ислам. «За боевые заслуги» Весной 1980-го старший лейтенант Анатолий Лаухин получил свою первую награду. Медаль «За боевые заслуги» вручается «за умелые, инициативные и смелые действия в бою, способствовавшие успешному выполнению боевых задач воинской частью, подразделением, а также за мужество, проявленное при защите государственной границы СССР». Человек по жизни очень скромный, Анатолий никогда не распространялся, за что он получил почитаемую среди людей воевавших, награду. Он лишь рассказывал курьёз, произошедший во время процедуры вручения наград. Буквально перед прилётом «высшего руководства» был артобстрел аэродрома, где он проходил свою боевую службу, и походный модуль, в котором жили молодые офицеры, сгорел. Естественно, вместе со всем, что находилось внутри. А на построение нужно выходить в парадной форме одежды. Тем более, что это первое награждение в составе полка в Афганистане. К слову, из полка (а это около 800 человек) наградили всего четверых: двоих лётчиков – орденами Красной Звезды, прапорщика – медалью «За Отвагу», и техника по вооружению, старшего лейтенанта Лаухина – медалью «За боевые заслуги». Анатолий вышел на построение в чём был, в полевой форме. Замполит (была раньше в армии такая должность), заметил, что у «старлея» еще и верхней пуговицы на «комбезе» нет. Что тут было! Но, молодой офицер и тут проявил солдатскую смекалку: срезав нижнюю пуговицу (которую не видно под ремнём), он прикрепил её вместо оторвавшейся верхней при помощи спички. И был приведён в пример другим офицерам командующим, узнавшим причину нарушения старшим лейтенантом формы одежды… Группа занималась поисками сбитых самолётов, эвакуацией экипажей (живых или уже нет), и «чёрных ящиков». Первая его командировка продолжалась около года. Второй раз «за речку» Анатолий Алексеевич Лаухин попал в 1987 году. Этот год известен в истории афганской войны крупномасштабной Хостовской операцией. В ней были задействованы почти все подразделения ограниченного контингента наших войск в Афганистане. В ходе этой операции советские войска понесли большие потери, но в общей сложности поставленная задача была выполнена. Казалось бы, что можно сказать хорошего о войне? Но именно здесь Анатолий повстречал множество замечательных людей, приобрёл надёжных друзей, и открыл в себе возможности, о которых даже не подозревал. Помимо основной боевой работы капитан Лаухин являлся ещё и командиром поисково-десантной группы. Группа занималась поисками сбитых самолётов, эвакуацией экипажей (живых или уже нет), и «чёрных ящиков». Об этой своей работе Анатолий Алексеевич не любил вспоминать, даже годы не смогли загладить тяжёлые чувства, возникающие при потере хорошо знакомых и близких тебе людей. Вторую свою медаль «За боевые заслуги» капитан Анатолий Лаухин получил уже в 1989 году, и для него она навсегда оказалась пропитанной горечью потерь и потрясений. Толик, Толик… Неожиданно и страшно…